Михаил МИЩИШИН
Президент Ассоциации украинских банков опасается засилья иностранного капитала в Украине и вместе с тем радуется приходу инвесторов, прогнозирует, что в 2007 году банки повернутся лицом к клиенту и многое теперь будет решать качество управления.
— Каковы, по-вашему, кредитные ставки в Украине, высокие или низкие? Очень разные мнения звучат на этот счет.
— Сейчас у нас сравнительно хорошие кредитные ставки, если сопоставить их с инфляцией, о которой мы почему-то все время забываем, когда говорим, что кредиты дороги.
— Давайте сопоставим.
— Объяснение здесь очень простое. Инфляция 11,6%. Это означает, что гривневый депозит банку невозможно привлечь дешевле, чем под 12-13%. И все. А в кредите будут учтены еще и всевозможные риски. Их у нас немало. Если говорить об экономических рисках, то банки их уже научились просчитывать. Они знают, как ведут себя рынки, в том числе и внешние. Но в части, связанной с действиями правоохранительных и судебных органов, риски и издержки сумасшедшие. Туда лучше не попадать. Там все покупается. Административные риски, связанные с деятельностью контролирующих органов, — то же самое. Если бы не было этого бюрократического козырька над экономикой, то риски и, соответственно, цена кредита были бы значительно меньшими.
— Что такое административные риски?
— Это когда ни с того ни с сего «наехала» налоговая на клиента и он «упал». И вернуть кредит уже не может. Или государственная политика в отношении села. О фермере никто не думает. Бюджетные деньги идут посредникам, которые, как пиявка, сидят на фермере. И риски на селе очень велики. В целом государство не работает над снижением рисков в экономике.
— Тем не менее бюджет многим отраслям компенсирует ставки по кредитам.
— Для нас это — хороший сигнал. Если угольщикам и энергетикам будут компенсировать процентные ставки, то понятно, что государство заинтересовано в этих предприятиях. Налоговики их не пустят по миру, и поэтому банковские деньги туда охотно пойдут. Но этот инструмент — удешевление кредитов с помощью государства — можно было бы использовать куда как мощней. Потому что для банкиров он как зеленый свет: в этой отрасли будет все спокойно. И туда можно давать деньги. Но для бюрократа он означает утрату контроля над перераспределением средств. Поэтому государство компенсацию процентов по кредитам использует неохотно.
С самого начала деятельности Ассоциации бюрократия встретила нас очень враждебно, и до сих пор относится к нам как к конкурентам в споре, кто распределяет деньги: банкир или чиновник. Тем не менее в 2006 году капитал украинских банков вырос в 1,7 раза. Это — рекорд. Почти что в 2,4 раза увеличилась сумма кредитов физическим лицам, которая составляет почти 80 млрд. грн.
— Как вы прокомментируете заявление главы Нацбанка Украины Владимира Стельмаха о том, что банки очень завышают цену валютных кредитов?
— Это обязанность Нацбанка — отслеживать системные риски. Валютные кредиты означают долларизацию экономики, это дополнительные валютные, монетарные и курсовые риски, которые заходят в нашу страну вместе с иностранной валютой. За них отвечает Нацбанк. Поэтому можно понять, почему он поднимает эту тему. И украинские банки разделяют обеспокоенность НБУ, поскольку эти риски носят системный характер и их необходимо минимизировать. В чем мы расходимся — как именно уменьшить долларизацию экономики. Но даже самые лучшие подходы НБУ не смогут решить эту проблему в принципе. Доллару пока что больше доверяют, чем гривне. Клиенты банков предпочитают брать кредиты в валюте, потому что они не понимают перспектив гривны, что с ней будет, например, через два года.
— И с долларом тоже неясно что будет.
— Да, и долларовые риски возрастают. Поэтому проценты по евро — другие, чем у доллара. Но в целом никто не знает, что дальше будет с гривной. В сущности, это недоверие к украинской власти. И без радикального повышения доверия к власти мы не избавимся от долларизации экономики и, кстати, снижения процентных ставок также. Когда президентом Украины стал Леонид Кучма, начался рост доверия к государству, а вместе с ним и к гривне. Тогда были зафиксированы самые высокие темпы роста депозитов в национальной валюте. Потом доверие к власти вновь снизилось, и все вернулось на круги своя. Более того, в 2004 году люди доверяли банковской системе уже больше, чем президенту. И это показал тогдашний депозитный кризис.
— Вы говорите о введенном в то время дневном лимите выдачи наличных на карточки?
— Да, и о нем тоже. Вспомните, как президент Кучма заявил, что через три дня банковская система рухнет. Но люди ему не поверили. Никто не бил витрины банков. И никто в массовом порядке не побежал забирать свои деньги. Через месяц все восстановилось. Экономических причин для кризиса не было. Были психологические. Мы проводили тогда много пресс-конференций, рассказывали об этом. Люди поверили не президенту, а нам.
— Чем вызвано то, что украинскую банковскую систему называют передовой, но в то же время один, например, польский банк с иностранным капиталом стоит чуть ли не как вся первая десятка украинских?
— Каждое сравнение хромает. Если мы берем абсолютные показатели нашей банковской системы, то она является еще очень слабенькой. Но если мы ее сравним с нашим валовым внутренним продуктом, сопоставим активы и ВВП, то мы увидим, что мы опережаем Россию, Румынию, Сербию, мы почти что такие же, как Польша. И это говорит о том, что у банковской системы есть потенциал. Но мы не можем расти быстрее, чем экономика. Почему, вы думаете, иностранные банки сейчас так активно заходят в Украину?
— Догадываюсь, но все же спрошу — почему?
— Потому что их собственники хотят заработать. И у нас есть на чем заработать. Процентная ставка у нас высокая, а ресурс у них дешевый. Маржа — пристойная. Почему бы и не поработать? Кроме того, кредиты, которые они выдают украинцам, мы тратим в основном на покупку их западных товаров. Таким образом, иностранные деньги заходят в украинские банки, оттуда попадают к населению, а дальше — возвращаются за рубеж в виде оплаты произведенных там товаров. И этот вихрь (Александр Сугоняко рисует схему на листке бумаги. — Ред.) снова уводит иностранные деньги из Украины. В прошлом году кредитов выдано на 79 млрд. грн. И только то, что выдано на ипотеку, осталось тут. Но автомобили, мебель, бытовая техника — деньги за них в основном уходят на Запад. Это $15 млрд. инвестиций бедных украинцев в Европу. Конечно, они были бы совсем не лишними тут. Сейчас у нас кредиты населению составляют треть всех кредитов. А если будет половина? Ведь мы к этому идем. Тогда получится, что одной половиной украинского кредитного ресурса мы кредитуем Украину. А другой — западные экономики. Это означает, что вскоре значительная часть людей в Украине могут остаться без работы.
Правда, надо понимать, что деньги не уходят, а возвращаются на Запад. Потому что они пришли оттуда. И часть их все-таки остается в Украине и может быть использована на других рынках: страховом, фондовом, пенсионном. И это — отчетливая тенденция минувшего года. И в 2007-м она также будет продолжена. Так что в целом негатива от присутствия иностранного капитала в Украине на макроэкономическом уровне нет.
— Многие украинские банкиры заявляют, что им не страшна конкуренция с иностранцами.
— Это бравада. Конкурировать с зарубежными монстрами крайне сложно. Крупный европейский банк может легко скупить всю первую десятку наших банков. Если за «Аваль» дали миллиард (в августе 2005 года «Аваль» был приобретен группой Raiffeisen International за $1,028 млрд. с мультипликатором (отношение цены к основному капиталу) 3,9. — Ред.), а им сейчас кто-то предложит пять млрд., то завтра мы можем иметь монопольную банковскую систему, которой будет управлять кто-то один. Бизнес есть бизнес. И часто его покупают, чтобы затем продать.
— А как обстоит дело с присутствием иностранного капитала у соседей Украины?
— Поляки сейчас его ограничивают. Когда итальянцы захотели установить контроль над двумя самыми большими их банками, то поляки пошли даже на нарушение Женевских соглашений, и у них возникли проблемы с Евросоюзом. Но Польша отстаивает свою позицию. Получив из бюджета ЕС E60 млрд. на развитие своей инфраструктуры, поляки, тем не менее, пытаются, что называется, сохранить чувство меры в отношении иностранных банков.
— В Украине, похоже, этот поезд уже ушел. И теперь в ее банковской системе влияние иностранного капитала весьма ощутимо.
— Да, ушел. Треть капитала в банковской системе Украины принадлежит иностранцам. Но при желании его (поезд) можно и вернуть. С нашими западными партнерами никто не разговаривает на равных. Все находятся в полусогнутом состоянии. Пока еще отсутствует четкое понимание: будет или нет развиваться украинская экономика — это зависит от украинского капитала, который рождается и работает на нашей территории. Иностранные деньги могут лишь ускорить этот процесс. Но пока что у нас нет хороших конкурентных условий, которые привлекали бы иностранный капитал и в другие секторы экономики, а не только банковский. Создай мы их — инвесторы выстроились бы к нам в очередь. Но пока капитал вывозят из Украины. Пока мы еще не овладели собственной экономикой. Мы не являемся хозяевами в своей стране. И не можем диктовать условия инвесторам. Поэтому у нас такая бестолковая политика в привлечении иностранного капитала.
— Получается, что вступление в ВТО только ускорит фактическое поглощение экономики Украины иностранным капиталом.
— ВТО — это цель или средство? Говорят, что это средство получения дополнительных рынков сбыта на Западе. А кто ж у нас будет их осваивать? У нас уничтожена легкая, электронная промышленность. В таком же состоянии находится машиностроение. Мы отдали свои рынки сбыта иностранцам. И с каждым годом в легкой промышленности положение все больше ухудшается. Теперь вот отдаем банковский сегмент. А с чем мы выйдем на внешние рынки? С металлом? Завтра мы поймем, что производство чугуна и стали — это не то, что необходимо для нашей экологии. А природные ресурсы надо бы и потомкам оставить.
— Какие банковские специалисты будут востребованы иностранным инвестором? Одни украинские банкиры считают, что наш персонал вполне обучен, знает рынок и соответствует зарубежным меркам. Другие опасаются прихода иностранных специалистов.
— Западным банкирам необходимы узкие специалисты. За счет этого достигается эффективность бизнеса. У нас все-таки много специалистов с широким горизонтом мышления. Сейчас управление банком становится многофакторным и сильно усложняется. В связи с этим очень важно качество корпоративного управления. Пока в части разграничений прав и ответственности собственника, главы правления, членов наблюдательного совета качество управления остается в Украине невысоким.
— Поэтому многие банки создают сейчас управляющие компании, которые планируют и развивают бизнес, оставляя собственно банку функции своеобразного сбыта?
— Да, сейчас иначе нельзя занять и отстоять свое место на рынке. Качество управления начинает играть первостепенную роль.
— Ваш прогноз на 2007 год?
— Этот год будет годом роста качества банковских услуг. Банки, что называется, повернутся лицом к клиенту. Они будут стремиться установить прозрачные и простые, понятные людям отношения. Пока клиенту тяжело понять, какова реальная ставка по потребительскому кредиту. Он облагается всевозможными дополнительными проплатами: страховкой и другими услугами.
ДОСЬЕ «ПРОФИЛЯ»
Александр Анатольевич Сугоняко родился в 1953 году на Черниговщине. Окончил Винницкий политехнический институт по специальности «радиоинженер». Трудился рабочим, мастером, начальником цеха, начальником Житомирского районного узла связи, преподавателем политэкономии в Житомирском филиале Киевского политехнического института.
Женат, воспитывает дочь и сына.
В 1990—1994 годах — народный депутат Украины.
С апреля 1993-го — президент Ассоциации украинских банков.
Укр 
Eng 
