Время сверхприбылей в банковской системе прошло безвозвратно, а банкиры, не успевшие начать внедрять новые модели и стратегии, рискуют остаться «за бортом» уже в следующем году

Поиск новых бизнес-моделей и стратегий развития — актуальнейшая проблема рынка, говорят представители банковского сообщества. Многие банкиры, занимающиеся реальной банковской деятельностью, а не ее симулированием, уверяют, что уже сейчас пытаются реализовывать новые стратегии.

Зампред правления ЦБ Алексей Симановский еще весной предупреждал банкиров, что у них есть год, максимум полтора, на то, чтобы найти свое место на рынке: продаться, объединить активы или иным способом повысить свою финансовую устойчивость, чтобы выжить в грядущие скудные годы. Судя по тому, что ЦБ в последнее время пачками отзывает лицензии, а контроль и надзор будут только ужесточаться, он не шутил.

Но только самые ленивые банкиры в последние годы не внедрили модель: «берем у населения депозиты — выдаем дорогие кредиты, разницу кладем в карман, риски покрываем за счет порядочных заемщиков». И большинство из них не спешили отказываться от беззалогового потребкредитования, даже когда риски выросли.

К чему приводит безудержная раздача дорогих кредитов видно на примере Связного Банка, владелец которого Максим Ноготков все еще ищет покупателя, способного спасти бизнес.

Выход — в размещении

Что же именно придумали банкиры? Кто-то использует нетрадиционные рецепты, другие — проверенные, такие как IPO и SPO. К этой мере за последнее время прибегли три банка: МФК, Сбербанк и ТКС. И все эти привлечения, как говорится в старой шутке, три «большие разницы».

Вопрос о том, зачем занимал Сбербанк и нужно ли дальше ему разрастаться, или же, наконец, кто-то должен остановить эту бесконтрольную экспансию, заложниками которой являются не только комбанки, но и сам Банк России — повод для все более яростных дискуссий. Куда интереснее то, что несопоставимый с ним частный региональный МКБ разместился на уровне государственного сверхгиганта, за которым стоят все мыслимые госрычаги и госгарантии. И это — вопрос модели, которая вызывает доверие и у отечественных, и у западных инвесторов, говорят эксперты.

Впрочем, понять инвесторов иногда непросто. Неожиданно для многих серьезный интерес инвесторы проявили и к банку «Тинькофф», который, впрочем, намеренно позиционировал себя, как компания IT-сектора. По данным самого банка, книга заявок переподписана. При этом изначально планировалось, что из 750 млн долларов, вырученных в результате IPO в Лондоне, 550 млн намерены забрать себе акционеры. Между тем, 750 млн долларов — показатель, более чем вдвое превышающий капитал банка, напоминает аналитик Леонид Бершидский в колонке для «Форбс». Но в данном случае вопрос не только в количестве ликвидности: в ТКС ни о какой смене бизнес-модели не идет и речи, а если ЦБ выполнит свое намерение ограничить ставки по кредитам, и особенно — по кредитным картам, банк окажется в зоне наибольшей уязвимости.

За все в конечном итоге расплатятся инвесторы, полагает Леонид Бершидский. Если это так, почему они идут на риски? Начальник аналитического управления Банка БКФ Максим Осадчий связывает «интерес к этому банку с тем, что иностранные инвесторы могут слабо разбираться в российской специфике».

Полумеры…

Другой заметный игрок рынка — банк «Авангард» — с пафосом объявил о том, что прекращает рекламировать беззалововые кредиты в Интернете и впредь намерен кредитовать население только в отделениях, ужесточив модели скоринга, чтобы поднять качество заемщика. Параллельно с отказом от дальнейшей экспансии организация наращивает резервы на потери по выданным кредитам — почти на 800 млн рублей. Неудивительно: в банке ожидают, что невозврат по текущему году составит 32%! Таким образом, о смене бизнес-модели речь не идет, но подход к кредитованию становится более ответственным.

Максим Васин, старший аналитик Национального рейтингового агентства (НРА), полагает, что ничего принципиально нового банки придумать не могут.

«В последнее время основные тенденции, связанные с увеличением маржи, касаются роста портфелей высокомаржинальных кредитов населению; финансирования микрофинансовых организаций; развития платежных систем и терминалов, — убежден аналитик. — Два других направления роста маржинальности: использование офисов легкого формата, требующих небольших затрат, либо в принципе отказ от офисов в пользу увеличения ставок по депозитным продуктам (модель ТКС Банка)». Улучшить ситуацию может секьюритизация кредитов МСБ, считает он.

Также, по словам аналитика, рост доходов возможен посредством развития сопутствующих услуг через связанные компании: страхование заемщиков и заложенного имущества.

Мифы и реалии посредничества

Судя по всему, частичный отказ от классического банкинга, переход от процентных доходов к комиссионным — бизнес-стратегия, полюбившаяся многим банкирам. И не только банкирам: еще в прошлом году на этот сегмент предлагал обратить внимание глава ЦМАКП Олег Солнцев.

Владелец Экспобанка Игорь Ким, недавно заявивший, что занимается поглощением мелких банков (что, по его мнению, должно сделать его бизнес более устойчивым), — один из тех, кто решил сделать ставку на модель «финансовое посредничество». При этом из капитала ритейлового «Восточного экспресса» он постепенно выходит и намерен выйти совсем. Но, по его словам, вовсе не потому, что вместо 80–100% рентабельности, которые банк показывал ранее, в I полугодии 2013 года убыток составил 300 млн рублей.

«В британском банковском секторе есть модель merchantbank. Мы кредитуем, но если посмотреть на наш портфель, он очень короткий. Как правило, это бридж-финансирование. Плюс мы помогаем квалифицированно проводить сложные сделки своим корпоративным клиентам, — описал банкир в интервью «Коммерсанту» стратегии для Экспобанка. — Большим инвестдомам нужны миллиарды долларов, а сделки от 50 млн долларов до, например, 300–500 млн долларов им неинтересны. А мы готовы этим заниматься». Из слов Игоря Кима можно сделать вывод, что сверхдоходов он не ждет.

Елена Илюхина, начальник управления по работе с финансовыми учреждениями «Лайф Капитал» (Пробизнесбанк), также говорит, что увеличение доли непроцентного дохода в структуре доходов — одно из перспективных направлений для банков, включая участников ФГ «Лайф». «Перестраивая модели в соответствии с этой целью, банки разрабатывают новые тарифные планы, вводят дополнительные продукты и услуги, в том числе не относящиеся к традиционным банковским (например, финансовое консультирование), предлагают клиентам продукты партнеров — страховых компаний, пенсионных фондов и так далее», —поясняет она.

К финансовому посредничеству относится оказание финансовых услуг: ведение счетов, торговое финансирование, проведение сделок, андеррайтинг, консультирование по вопросам слияний и поглощений. Так, Максим Васин предлагает банкирам потеснить брокеров в таких сферах, как «управление ликвидностью крупных корпоративных заемщиков, хеджирование валютных и фондовых рисков — сфера, где банки в значительной мере проигрывают сейчас брокерским компаниям, но где они имеют возможность наверстывать упущенное».

Не у всех получится

«Может быть, многие хотят, но не многие могут, так как для этого от сотрудников банка требуется совершенно иной уровень знаний и профессионализма», — комментирует вопрос о том, не «шарахнутся» ли банки в массовом порядке в merchantbank Дмитрий Феденков, начальник аналитического управления Нордеа Банка.

Максим Васин обращает внимание на то, что те банки, которые уже попробовали зарабатывать на комиссионном доходе, успехов не добились. «Я не верю в принципе, что в России может эффективно работать такая модель, никто пока не доказал ее жизнеспособность в российских условиях. Вся сила российских инвестбанков основана на их близости к государственным банкам, имеющим сильную поддержку правительства, — сами по себе «ВТБ Капитал» или «Сбербанк Капитал» никакой эффективности не демонстрировали бы», — объясняет свой скептицизм аналитик.

Дмитрий Мирошниченко, ведущий эксперт «Центра развития» НИУ ВШЭ, видит в этой бизнес-стратегии уязвимость положения, принимаемую в расчет банкирами. В случае столь серьезной экономической депрессии, которую предсказывают многие экономические модели, спроса на эти услуги не будет — как, впрочем, и на кредитные продукты. Ясно, что в условиях дефицита средств страховки или пенсионные планы не станут приоритетными для клиентов.

В ожидании великой стагнации

«Банк продает финансовые продукты потребителю, который может их купить, только если у него есть деньги. Если начнется великая стагнация, кому продавать? Это будет значить — меньше клиентов и снижение маржи, — полагает Дмитрий Мирошниченко. — Если бюджетной системе придет кирдык, то с кого брать комиссию? А в нашем бизнесе давно наступил кирдык. Чтобы выплыть на требуемый уровень рентабельности, в таких условиях придется снижать издержки. Либо — выходить из бизнеса».

Кроме того, многие банки входят в финансовые группы, а перекладывать прибыль из кармана в карман — из страховой компании в банк, акционерам невыгодно, справедливо замечает эксперт.

Дмитрий Мирошниченко предлагает банкирам уже сейчас поднапрячься и снизить все возможные издержки, в первую очередь — на персонал. Но и это требует значительных финансовых вложений, добавляет он.

По мнению Елены Илюхиной, сейчас на передний план выходят сервис и лояльность банка по отношению к клиенту. «Самая выигрышная стратегия для банков сегодня, на мой взгляд, — не продуктовая, а сервисная. С введением в линейку комплементарных продуктов, — уверена она.

Думаю, что большинству российских банков придется отказаться, в первую очередь, от старого подхода к ведению бизнеса, научиться выстраивать долгосрочное сотрудничество с клиентом, а не видеть свою цель в получении сиюминутной прибыли.

Банкам предстоит серьезная работа с лояльностью клиентов, создание уникальной, привлекательной культуры в финансовой организации и атмосферы, способствующей генерации и продвижению инновационных идей».

С тем, что надо ориентироваться на запросы клиента, а не навязывать ему услуги, согласен и Алексей Коровин, руководитель розничного блока Альфа-Банка, по словам которого смена приоритетов осознается банкирами. «То, что лояльность выходит на передний план, абсолютно верно. Привлечение новых клиентов в новых условиях— задача максимум, как минимум — необходимо удержать клиента и верить в то, что ты сможешь что-то продать ему дополнительно», — уверяет Дмитрий Мирошниченко.

Какие еще рецепты существуют на схлопывающемся рынке? По мнению Максима Васина, банкам давно пора «обратить внимание на развитие сервисов, связанных с приемом и проведением платежей, — несколько платежных систем, таких как QIWI, отбирают у банков теоретически их бизнес».

Также аналитик НРА уверен, что секьюритизация кредитных портфелей —сфера, где возможности пока недостаточно широко используются. И, по его мнению, при макроэкономической нестабильности хорошо работают спекулятивные стратегии, к примеру, на валютном рынке или на рынках рискованных облигаций.

Елена Илюхина убеждена, что будущее — за внедрением практики финансового консультирования в массовый сегмент, где «емкость рынка довольно велика». «Банкам необходимо сформировать у населения понимание услуги и потребность в ней, то есть, по сути, научиться продавать ее, сохраняя при этом издержки на минимальном уровне, позволяющем получать доход», — говорит она.

Евгений Гришин, зампред правления Банка ЗЕНИТ, видит рецепт для своего банка в продолжении политики консервативного роста, оптимизации затрат и сбалансированности структуры активов. А для коллег по рынку — переходить от ажиотажного наращивания розничных портфелей к более сдержанным, риск-ориентированным моделям поведения.

«Выводить на рынок новые продукты сегодня еще не поздно, но разрабатывать — уже поздновато», — убежден член правления ДжиИ Мани Банка Эльман Мехтиев. По его мнению, вывод этих продуктов займет 6–9 месяцев и придется на время падения продаж и сокращения расходов, в течение которого акционеры вряд ли захотят вкладывать в продукт, отдачу от которого придется ждать не менее года.